– Сжалься, сжалься,
добрый молодец!
Кто бы ни был ты, спаси
меня!
Ох, высок зубчатый терем
мой,
Крепки стены
неприступные!..
Я росла-цвела в семье
родной
Дочкой милой,
ненаглядною;
Полюбил меня
Горыныч-Змей
Страстью лютою, змеиною.
Полюбил меня, унес меня
В дальний край за море
синее,
Словно пташку в клетку
тесную –
Заключил в неволю
тяжкую…
Я уснула беззаботная
В светлой горнице
девической,
Пробудилась – изумилася
И глазам своим не
верила.
На спине железной чудища
Я неслась, как легкий
вихрь степной,
Над горами, над
оврагами,
Над пучинами бездонными.
Подо мной ширинкой
пестрою
Расстилалися луга-поля,
Извивались реки быстрые
И шумел дремучий, темный
бор.
Надо мною звезды частые
Робко светили, пугалися,
На меня смотрели
жалостно
И давались диву-дивного.
А Горыныч-Змей
летел-свистел,
Изгибая хвост
чешуйчатый,
Бил по воздуху он
крыльями,
Сыпал искрами огнистыми.
Он примчал меня, спустил
меня
Во дворец свой
заколдованный,
Обернулся статным
молодцем
И взглянул мне в очи
ласково…
*
Как на утро я
проснулася,
Обошла покои чудные,
Много злата, много
серебра
В сундуках нашла я
кованных.
Убралась я золотой
парчой,
В алый бархат
нарядилася,
Нитью жемчуга
бурмитского
Перевила косу русую…
Да как вспомнила про
отчий дом,
Про житье-бытье
привольное, –
Заломила руки белые,
Залилась слезами
горькими.
Ах, на что мне серьги
ценные,
Бусы-камни самоцветные?
–
Не верну я воли
девичьей,
Не узнаю сна покойного!
Не встречать уж мне
весну-красну
В хороводе
пеньем-пляскою,
Не ласкать мне мужа
милого,
Не качать дитя любимое.
День от дня все чахну,
сохну я,
Давит грудь мою
печаль-тоска…
Истомил меня проклятый
Змей,
Сердце бедное
повызнобил!..
Чу!… Летит он!.. слышу
свист его,
Вижу очи искрометные…
Пропадай же, грусть
постылая,
Дай душе моей
натешиться!..
Будут жечь меня уста его
Жарче зноя солнца
летнего,
Распалит он сердце
ласками,
Отуманит разум чарами….
Добрый молодец,
прости-прощай!
Проходи своей дорогою;
Не хочу я воли девичьей,
–
Мне мила теперь судьба
моя!
1891, 22 января