Над белой, широкой
пустыней
Засыпанных снегом равнин
–
Стезею серебряно-синей
Проносится призрак один.
Черты его бледны и юны,
В них мира и сна
торжество,
И ропщут певучие струны
Рыдающей арфы его.
Заслышав чудесное пенье,
Забудешь и вьюгу, и
снег.
В нем вечное светит
забвенье,
В нем сладость неведомых
нег.
Но только померкнет
сознанье, –
Он близок, он здесь, он
приник!
И дышит мечтой обладанья
Его неразгаданный лик.