Там, на острове мира
великого,
Полюбила я друга
прекрасного,
Пышнокудрого,
радостно-ясного,
Светлоликого.
Прилетал он с закатом
докучного дня
И до утра гостил у
меня.
Ниспадали покровы
туманные
На одежды его многоцветные,
Были речи бессвязны
ответные
И загадочны взоры
странные.
Алых маков, пылавших
пурпурным огнем,
Был венок благовонный
на нем.
Он мне сказки шептал
вдохновенные,
Навевал мне видения
знойные:
То безгрешные, то
беспокойные,
То блаженные.
В заповедную даль, в
золотые края
С ним мечта улетала
моя.
Но от шума дневного
усталая,
Изнывая от мук без
названия,
Раз, в томительный миг
расставания,
Вся в слезах, ему
прошептала я:
«О мой друг, без тебя
мне так грустно одной,
Отчего ты не вечно со
мной?»
И сказал он: «Что
может быть вечного?
И века промелькнут как
мгновения,
На земле не найдешь ты
забвения
Бесконечного».
И со вздохом в лучах
восходящего дня
Он исчез, он покинул
меня.
Но в часы одиночества
скучного
Я блаженства ждала
совершенного,
Я, сгорая, звала
неизменного,
Друга верного,
неразлучного.
И предстал он и тенью
взволнованных крыл,
Черной тенью меня
осенил.
И взглянул он с
улыбкой приветною,
И чела, отягченного
думою,
Отягченного думой
угрюмою,
Беспросветною
И очей, и груди,
истомленной тоской,
Он коснулся целящей
рукой.
И я сбросила плоть
утомленную,
Я вериги сняла
бесполезные,
И в далекие сферы,
надзвездные,
Обновленную
просветленную,
Он вознес меня к свету
безбрежного дня,
Чтоб вовек не покинуть
меня.