Резнею кровавой на время
насытясь,
Устали и слуги, и
доблестный витязь, –
И входят под своды
обители Божьей,
Где теплятся свечи
Господних подножий.
И с кроткой улыбкой со
стен базилики
Глядят серафимов
блаженные лики.
Палач, утомленный уснул
на мгновенье,
Подвешенной жертвы
растет исступленье.
На дыбе трепещет
избитое тело.
Медлительным пыткам не
видно предела.
А там, над землею, над
тьмою кромешной,
Парят серафимы с
улыбкой безгрешной.
В глубоком «in pace»*,
без воли и силы
Монахиня бьется о камни
могилы.
В холодную яму, где
крысы и плесень,
Доносится отзвук
божественных песен.
То с гулом органа, в
куреньях незримых,
«Осанна! Осанна!» поют
серафимы.
__________
*In pace – букв. «в
мире» (лат.) –
тюрьма, каменный мешок.