День ушел, убавилась
черта,
Я опять подвинулся к
уходу.
Легким взмахом белого
перста
Тайны лет я разрезаю
воду.
В голубой струе моей
судьбы
Накипи холодной бьется пена,
И кладет печать немого
плена
Складку новую у
сморщенной губы.
С каждым днем я
становлюсь чужим
И себе, и жизнь кому
велела.
Где-то в поле чистом, у
межи,
Оторвал я тень свою от
тела.
Неодетая она ушла,
Взяв мои изогнутые
плечи.
Где-нибудь она теперь
далече
И другого нежно обняла.
Может быть, склоняяся к
нему,
Про меня она совсем
забыла
И, вперившись в
призрачную тьму,
Складки губ и рта
переменила.
Но живет по звуку
прежних лет,
Что, как эхо, бродит за
горами.
Я целую синими губами
Черной тенью тиснутый
портрет.
<1916>