Я иду долиной. На
затылке кепи,
В лайковой перчатке
смуглая рука.
Далеко сияют розовые
степи,
Широко синеет тихая
река.
Я – беспечный парень.
Ничего не надо.
Только б слушать песни
– сердцем подпевать,
Только бы струилась
легкая прохлада,
Только б не сгибалась
молодая стать.
Выйду за дорогу, выйду
под откосы –
Сколько там нарядных
мужиков и баб!
Что-то шепчут грабли,
что-то свищут косы…
«Эй, поэт, послушай,
слаб ты иль не слаб?
На земле милее. Полно
плавать в небо.
Как ты любишь долы,
так бы труд любил.
Ты ли деревенским, ты
ль крестьянским не был?
Размахнись косою,
покажи свой пыл».
Ах, перо – не грабли,
ах, коса – не ручка, –
Но косой выводят
строчки хоть куда.
Под весенним солнцем,
под весенней тучкой
Их читают люди всякие
года.
К черту я снимаю свой
костюм английский.
Что же, дайте косу, я
вам покажу –
Я ли вам не свойский,
я ли вам не близкий,
Памятью деревни я ль
не дорожу?
Нипочем мне ямы,
нипочем мне кочки.
Хорошо косою в
утренний туман
Выводить по долам
травяные строчки,
Чтобы их читали лошадь
и баран.
В этих строчках –
песня, в этих строчках – слово.
Потому и рад я в думах
ни о ком,
Что читать их может
каждая корова,
Отдавая плату теплым
молоком.
18 июля 1925