I
«Я – Леда, я – белая
Леда, я – мать красоты,
Я сонные воды люблю и
ночные цветы.
Каждый вечер, жена соблазненная,
Я ложусь у пруда, там,
где пахнет водой, –
В душной тьме грозовой,
Вся преступная, вся обнаженная, –
Там, где сырость, и нега, и зной,
Там, где пахнет водой и купавами,
Влажными, бледными травами
И таинственным илом в пруду, –
Там я жду.
Вся преступная, вся обнаженная,
Изнеможденная,
В сырость теплую, в
мягкие травы ложусь
И горю, и томлюсь.
В душной тьме
грозовой,
Там, где пахнет водой,
Жду – и в страстном
бессилии
Я бледнее, прозрачнее
сломанной лилии.
Там я жду, а в пруду
только звезды блестят,
И в тиши камыши
шелестят, шелестят.
II
Вот и крик, и шум пронзительный,
Словно плеск могучих рук:
Это – Лебедь ослепительный,
Белый Лебедь – мой супруг!
С грозной нежностью змеиною
Он, обвив меня, ласкал
Тонкой шеей лебединою, –
Влажных губ моих искал,
Крылья воду бьют,
Грозен темный пруд, –
На спине его щетиною
Перья бледные встают, –
Так он горд своей победою.
Где я, что со мной, – не ведаю;
Это – смерть, но не боюсь,
Вся бледнея,
Страстно млея,
Как в ночной грозе лилея,
Ласкам бога предаюсь.
Где я, что со мной, – не ведаю».
Всё покрыто тьмой,
Только над водой –
Белый Лебедь с белой Ледою.
III
И вот рождается Елена,
С невинной прелестью лица,
Но вся – коварство, вся – измена,
Белее, чем морская пена, –
Из лебединого яйца.
И слышен вопль Гекубы в Трое
И Андромахи вечный стон:
Сразились боги и герои,
И пал священный Илион.
А ты, Елена, клятвы мира
И долг нарушив, – ты чиста:
Тебя прославит песнь Омира,
Затем, что вся надежда мира –
Дочь белой Леды – Красота.
28 июля 1894