Над хаосом мучительных
видений,
Лучом пронзив меня
обставший бред,
Ты вновь встаешь,
хранящий, добрый гений
Ушедших в мглу,
первоначальных лет.
Я помню дом, где всё
дышало юной,
Какою-то весенней
красотой,
Где светлый бог,
животворящий струны,
Ко мне склонился с
лирой золотой.
Из облака, воскуренного
Фебом,
Двух нежных нимф я вижу
издали,
Сулящих мне союз с
родимым небом
И тайнами пленительной
земли.
Там было всё – гармония
и мера.
Для милых дев я пел о
старине,
Я вызвал сонм блаженных
снов Гомера,
И вняли мне с улыбкою
оне.
И ныне вновь, назло
громам судьбины,
Ты подаешь мне
дружественный глас,
Незримо веет дух твой
голубиный,
И верится: спасенья
близок час.
К твоим ногам паду, всему
покорный,
Забывши боль
невыносимых ран.
Так бурный ключ
стремится с выси горной,
Чтоб влиться весь в
родимый океан.
1910. Август
Трубицыно