Сергей Соловьев. СВЯТОЙ МОСКВЕ



Полная народом богомольным,
Ты, слиясь в один небесный хор,
Славишь Бога звоном колокольным
От Кремля до Воробьевых гор.

Иоанна золотых глаголов
Полны храмы; в чашах рдеет кровь;
Каждый день на тысяче престолов
Царь Небесный заклан вновь и вновь.

Пусть растут громады Вавилона:
Как и прежде, зелена земля,
И несется радостного звона
Древний гимн над башнями Кремля.

Слышу сладкий ветр весны церковной,
И победы час невдалеке,
С дня, как дан Москве отец духовный,
Кроткий старец в белом клобуке.

Бедный сын незнаемого рода,
Вскормленный Сибирскою рекой,
Он – избранник русского народа,
Он – печальник черни городской.

Легкий и бесплотный, как икона,
Добрый пастырь страждущих овец,
Он к толпе спускается с амвона
И ведет беседу, как отец.

В бурях азиатской полунощи,
Укрепил для подвига Христос
Эту плоть, иссохшую, как мощи,
С чистым снегом старческих волос.

И несут к нему страдальцы бремя
Нищеты и несказанных мук:
Всё врачует, как в былое время,
Белый патриаршеский клобук.

С ангельскою нежностью во гласе,
Рядом с ним, труды его деля,
Выступает кроткий Анастасий,
С посохом, по площади Кремля.

Облеченный ризою червленой,
Он, – как древний мученик в крови,
Бледный лик, постами истомленный,
Озарен сиянием любви.

Кто сей третий черноризец строгий?
(Как бела, нежна его рука!) –
Князь, презревший род свой для убогой
Кельи и простого клобука.

С темным, сокрушенным, строгим взором,
Всю толпу волнуя громом уст,
Голубым сияя омофором,
Он идет, как новый Златоуст.

Он не помнит пиршеств многолюдных,
Суета от сердца далека.
Побледнела в четках изумрудных
Княжеская, гордая рука.

Шум толпы ему докучен ныне,
И труды правленья – тяжелей:
Улетел бы к Оптиной пустыне
Строгий ангел Дмитровских полей.

Только там – всё то, что сердцу мило,
Тихие надгробные кресты…
И зовет Амвросия могила
Инока из мира суеты…

Не во сне ли было то виденье?
Неужели вновь она жива,
В золоте, в дыму кадил и в пеньи
Третий Рим – священная Москва?

Всё опять, как и во время оно:
Верою горящие сердца,
Ангелы Кремлевского Сиона,
Первый снег на площади дворца.

Град родной! Ты не узнаешь тлена,
И залог священный есть у нас:
Мощи патриарха Гермогена,
Кто страну родную мукой спас.

1913




      Сергей Соловьев. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ДОМ ОТЧИЙ (Сб. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ДОМ ОТЧИЙ. Четвертая книга стихов. 1913-1915)