I.
Буря затихла… Снова колонны
в бездне дрожат золотые,
снова к нам взоры твои благосклонны,
Ave Maria!
Чуть отражается в глади зеленой
звездная, млечная пена,
снова поник я душой умиленной.
Gratia plena!
Вечная Роза, гори, не сгорая,
в звездной, немеркнущей Славе,
Свет и врата недоступного рая!
Ave, Ave!
Огненной стигмы кровавого знака
жаждет так сердце больное…
Вдруг все затихнет, и снова из мрака
смотрит лицо восковое!
II.
Ave Maria! – гимн
благословенья,
где каждый звук и благостен, и
строг,
Ave Maria! – тишина забвенья,
садам блаженства горестный упрек.
Ave Maria! – праздник
величанья,
Врата небес, Звезда немых морей,
Ave Maria! – торжество молчанья
перед завесой строгих алтарей!
Ave Maria! – полумрак лиловый
молитвенно-потупленного дня,
где каждое, как вздох, протяжно
слово,
как ореол, мерцание огня.
Ave Maria! лишь Тобою святы
те дни, когда, молясь, Франциск
святой
напечатлел нам вечные стигматы
и обручил нас с Дамой-Нищетой.
Ave Maria! – тихий хор хвалений
из рода в род, из всех веков и
стран,
бегущий вечно ввысь фонтан молений,
бегущий вниз раскаяний фонтан!
Ave Maria! – лишь Тобой
хранимы,
мы лишь к Тебе возносим очеса,
причастницы, цветы и серафимы
в Твоих созвучьях слили голоса!
Ave Maria! – молния органа
и колыханье кроткое огней,
и радуга над пастью урагана
из седмицветных, легких ступеней!
Ave Maria! – трепет белых
крылий
средь сумрака узорчатых окон,
плач Ангелов и славословье лилий,
и стройная задумчивость колонн.
Ave Maria! – золотые четки,
гирлянды звезд, протянутых Отцу,
моление, да придет пастырь кроткий
обнять мой дух, как белую овцу.
Ave Maria! – волны благодати,
зачатье, где безгрешен каждый миг,
последний крик, последний вздох
распятий,
преображенья осиянный лик!
Ave Maria! – низверженье Ада,
заплакавший в душе погибшей рай,
обетованье Солнечного Града,
среди снегов цветущий вечно май.
Ave Maria! – радость Вифлеема,
Голгофы Крест, священных терний
кровь,
и воскресенья вечная эмблема,
и рыцаря безгрешная любовь!