Еще не видя вас, я
знал, что вы прекрасны,
Еще не зная вас, я вас
уже любил;
Я – рыцарь гордый ваш
и паж подобострастный,
В любви я душу спас и
разум погубил.
С улыбкой мраморов,
величьем древних статуй,
Уже изведавших
последний взмах резца,
Недостижимы вы, – но,
верный ваш глашатай,
Я соберу вокруг
послушные сердца.
Повсюду милый лик меня
сопровождает,
Как солнце, радостный,
печальный, как луна,
То огненной зарей
блистая, пробуждает,
То клонит к ласковой
истоме полусна!
Светило пред тобой
склоняет пурпур диска,
Озолотив огнем
полдневные края;
Клянусь, ни перед кем
столь трепетно и низко
Досель я не склонял
высокого копья!
Там в солнечной
стране, где нет от века горя,
Мы золото сердец скуем
в одно звено,
Но здесь душа мертва,
с стихией тела споря,
И здесь нам
встретиться для пытки суждено!
Моя судьба –
сгореть!.. Чу... грохот колесницы...
Неотвратим разбег
квадриги золотой...
Зажглися обода,
кружась, мерцают спицы,
Но дрогнули твои
надменные ресницы,
Скользнул кристалл
слезы, нежданно пролитой.
Когда костер, дымя,
мой труп в объятья примет,
И дым, виясь, прильнет
к лазури голубой –
Он, словно облачко,
тебя, тебя обнимет,
В уничтожении
блаженствуя с тобой.
Когда из века в век
влеком лазурной бездной,
Я буду странствовать,
как некий Агасфер,
Тогда явись и будь
среди незримых сфер
Моей путеводительницей
звездной!