– О, прильни ко мне тихо
и мне расскажи
Про твое затаенное горе;
Встанем мы посреди этой
влажной межи;
Заволнуется вкруг –
всколосившейся ржи
Беспокойное темное море.
О, прильни! Не дрожи!
Потони в моем
пристальном взоре. –
– Дорогой! Я устала. И
сердце стучит
У меня тяжело и
отрывисто.
Ты не слышишь, как птица
пред ночью кричит,
И собака завыла
заливисто?
Ты не видишь на небе
зловещих клоков
Цвета крови, у раны
запекшейся?
Ты не чуешь сырых
ядовитых паров
Из туманности, низом
разлегшейся?
Я устала. Я слушать тебя
не могу,
И гляжу – но тебя все не
вижу я.
Я недоброго жду. Я беду
стерегу.
И себя в этот миг
ненавижу я.
Нет. Отсюда уйдем. Нет,
мне дорог покой.
Не скажу ничего. Как мне
страшен сегодня ты.
Ты сегодня другой. Как
ты движешь рукой!
Как морщины твои вверх с
угрозою подняты!
Как чужому я горе свое
расскажу?
Где залог, что не буду
осмеяна?
То, что втайне у самого
сердца держу,
Что моими слезами
взлелеяно,
Он согласен послушать
рассеянно!
Нет, ни шагу за мной.
Ухожу! –
Дымно алой луной на
седую межу
Много тающих призраков
свеяно.
Я меж них. Расстилаюсь.
В предутреннем ветре дрожу.