Посвящается А.
С. Петровскому
1
Я
вознесен, судьбе своей покорный.
Над
головой полет столетий быстрый.
Привольно
мне в моей пещере горной.
Лазурь,
темнея, рассыпает искры.
Мои
друзья упали с выси звездной.
Забыв
меня, они живут в низинах.
Кровавый
факел я зажег над бездной.
Звездою
дальней блещет на вершинах.
Я
позову теперь к вершинам брата.
Пусть
зазвучат им дальние намеки.
Мой
гном, мой гном, возьми трубу возврата.
И
гном трубит, надув худые щеки.
Вином
волшебств мы встретим их, как маги.
Как
сон, мелькнет поток столетий быстрый.
Подай
им кубки пенно-пирной влаги,
в
которой блещут золотые искры.
Колпак
слетел, но гном трубит – ученый.
В
провал слетели камни под ногою.
Трубою
машет. Плащ его зеленый
над
бездною полощется седою.
Шепну
тебе из стран обетованных
в
долину скорби суждено уйти им…
Цветами,
гном, осыпь гостей желанных,
зеленый
плащ под ноги расстели им.
2
На
пир бежит с низин толпа народу.
Стоит
над миром солнца шар янтарный.
Таинственно
протянутый к восходу,
на
высях блещет жезл мой светозарный.
Подножье
пира – льдистая вершина.
Пылает
скатерть золотом червонца.
В
сосудах ценных мировые вина:
вот
тут – лазурь, а там – напиток солнца.
Одетый
в плащ зари вечерне-темный
и
в туфли изумрудные обутый,
идет
мой гном, приветливый и скромный,
над
головой держа свой рог загнутый.
Он
жемчуга дарит, как поцелуи,
то
здесь, то там тяжелый рог нагнувши,
журчащие,
ласкающие струи
между
собой и гостем протянувши.
Меж
них хожу в небесно-бледной тоге.
То
здесь, то там мелькает жезл волшебный.
«Друзья,
пируйте – будете как боги»,
то
там, то здесь твержу: «Мой стол – целебный.
До
ночи мы пробудем на высотах.
А
ночью, взяв пунцовые лампады,
отправимся
в таинственные гроты,
где
выход нам завесят водопады».
Венчая
пир, с улыбкой роковою
вкруг
излучая трепет светозарный,
мой
верный гном несет над головою
на
круглом блюде солнца шар янтарный.
3
В
очах блеснул огонь звериной страсти.
С
налитыми, кровавыми челами
разорванные
солнечные части
сосут
дрожаще-жадными губами.
Иной,
окончив солнечное блюдо,
за
лишний кус ведет глумливо торги.
На
льду огнисто-блещущею грудой
отражена
картина диких оргий.
Я
застил свет во гневе. Тенью длинной
легла
на них моей одежды лопасть.
Над
головою Вечностью старинной,
бездонно-темной,
разверзалась пропасть.
Безмолвно
ждал я алчущего брата,
в
толпе зверей ища высот намеки…
Мой
гном, мой гном, возьми трубу возврата!..
И
гном трубит, надув худые щеки.
Идите
прочь!.. И ужасом безумным
объятые,
спускаются в провалы.
Сорвавши
плащ, в негодованье шумном
мой
верный гном им вслед бросает скалы.
Лазурь,
темнея, рассыпает искры…
Ряд
льдистых круч блестит грядой узорной.
Я
вновь один в своей пещере горной.
Над
головой полет столетий быстрый.
1903