Этого
быть не может,
Это – подлог,
День
так тянулся и дожит,
Иль, не дожив, изнемог?..
Этого быть не может...
С
самых тех пор
В
горле какой-то комок...
Вздор...
Этого
быть не может...
Это – подлог...
Ну-с,
проводил на поезд,
Вернулся, и solo, да!
Здесь
был ее кольчатый пояс,
Брошка
лежала – звезда,
Вечно
открытая сумочка
Без замка,
И,
так бесконечно мягка,
В
прошивках красная думочка...
.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Зал...
Я
нежное что-то сказал.
Стали прощаться,
Возле
часов у стенки...
Губы
не смели разжаться,
Склеены...
Оба
мы были рассеянны,
Оба
такие холодные,
Мы...
Пальцы
ее в черной митенке
Тоже холодные...
"Ну,
прощай до зимы,
Только
не той, и не другой,
И
не еще – после другой...
Я ж, дорогой,
Ведь не свободная..."
–
"Знаю, что ты – в застенке..."
После она
Плакала
тихо у стенки
И
стала бумажно-бледна...
Кончить
бы злую игру...
Что ж бы еще?
Губы
хотели любить горячо,
А на ветру
Лишь
улыбались тоскливо...
Что-то
в них было застыло,
Даже мертво...
Господи,
я и не знал, до чего
Она некрасива...
Ну,
слава Богу, пускают садиться...
Мокрым
платком осушая лицо,
Мне
отдала она это кольцо...
Слиплись
еще раз холодные лица,
Как в забытьи, –
И
Поезд еще стоял –
Я убежал...
Но этого быть не может,
Это – подлог...
День
или год и уж дожит,
Иль,
не дожив, изнемог...
Этого быть не может...
Июнь 1909
Царское Село