Посвящается Эллису
Красавец Огюст,
на стол уронив
табакерку,
задев этажерку,
обнявши подругу
за талью, склонился
на бюст.
«Вы – радости,
кои
Фортуна несла –
далеки!..»
На клумбах
левкои.
Над ними кружат
мотыльки.
«Прости, мое
щастье:
уйдет твой
Огюст…»
Взирает на них
без участья
холодный и
мраморный бюст.
На бюсте сем
глянец…
«Ах, щастье
верну!..
Коль будет
противник, его, как гишпанец,
с отвагою, шпагой
проткну…
Ответишь в день
оный,
коль, сердце,
забудешь меня».
Сверкают попоны
лихого коня.
Вот свистнул по
воздуху хлыстик.
Помчался
и вдаль улетел.
И к листику
листик
прижался:
то хладный зефир
прошумел.
«Ах, где ты,
гишпанец мой храбрый?
Ах, где ты,
Огюст?»
Забыта лежит
табакерка…
Приходят зажечь
канделябры…
В огнях этажерка
и мраморный бюст.
Апрель 1903
Москва