На
мохнато-влажном срубе
Монастырского
колодца
Я
тебя в глаза и в губы
Полнозвучно
целовал...
По
дощатому навесу
Гулко
бился дымный дождик,
В
щели облачное небо
Строго
хмурилось на нас.
Колоссальнейшую
шляпу
Из
колосьев ржи и маков
Я
тихонько для удобства
Снял
и рядом положил, –
Чтобы
мне крутые брови,
Теплый
лоб, затылок, уши
И
каштановые пряди
Легче
было целовать.
Вдруг
толчок, протяжный шорох,
Тихий
всплеск... и мы вскочили, –
Шляпа
с маками в колодце!
Шляпа
с маками на дне!
Сумасшедшими
глазами
Мы
смотрели в пропасть сруба:
Дождь...
лишение наследства...
Сплетни
в городе... позор...
К
счастью, пóслушник веселый
За
водой бегом примчался.
Я с
ним кротко объяснился, –
Ты
потупила глаза...
И
всплыла, с ведра свисая,
Разложившаяся
шляпа,
Истекая
кровью маков,
Оседая
и дрожа.
Фыркнул
радостно молодчик
И
ушел, сказав: «Бог в помочь!»
Знал
ли он, что эту шляпу
Носит
Сара Блюменберг?
Два
часа сушилась шляпа.
Два
часа, не отдыхая,
Хохоча,
мы целовались
Все
нежнее и нежней.
И
когда мы вышли в сумрак
Влажно
радостного сада,
Нам
кивали все деревья,
Все
монахи, все кусты, –
И,
смущенно улыбаясь,
По
душистым закоулкам
Я в
молчанье до калитки
Проводил
мою звезду.
……………………………..
Как-то
в зимнем, грязном сквере
Отвратительной
столицы
Я
припомнил эту сказку
Через
много темных лет.
Потому
что по дорожке
Проплыла
моя богиня,
Нагло-жирная
индюшка
В
бриллиантах и шелках.
<1911>