Уже
бледней в настенных тенях
Свечей
стекающих игра.
Ты,
цепенея на коленях,
В
неизреченном – до утра.
Теплом
из сердца вырастая,
Тобой,
как солнцем облечен,
Тобою
солнечно блистая,
В
Тебе, перед Тобою – Он.
Ты –
отдана небесным негам
Иной,
безвременной весны:
Лазурью,
пурпуром и снегом
Твои
черты осветлены.
Ты
вся, как ландыш, легкий, чистый,
Улыбки
милой луч разлит.
Смех
бархатистый, смех лучистый
И –
воздух розовый ланит.
О,
да! никто не понимает,
Что
выражает твой наряд,
Что
будит, тайно открывает
Твой
брошенный, блаженный взгляд.
Любви
неизреченной знанье
Во
влажных, ласковых глазах;
Весны
безвременной сиянье
В
алмазно-зреющих слезах.
Лазурным
утром в снеге талом
Живой
алмазник засветлен;
Но
для тебя в алмазе малом
Блистает
алым солнцем – Он.
1916
Москва