Словами горькими надменных отрицаний
Я вызвал Сатану. Он стал передо мной
Не в мрачном торжестве проклятых
обаяний, –
Явился он, как дым, клубящийся,
густой.
Я продолжал слова бесстрашных
заклинаний, –
И в дыме отрок стал, прекрасный и
нагой,
С губами яркими и полными лобзаний,
С глазами, тёмными призывною
тоской.
Но красота его внушала
отвращенье,
Как гроб раскрашенный, союзник злого
тленья,
И нагота его сверкала, как
позор.
Глаза полночные мне вызов злой
метали,
И принял вызов я, – и вот, борюсь с
тех пор
С царём сомнения и пламенной печали.