Над
тростником медлительного Нила,
Где
носятся лишь бабочки да птицы,
Скрывается
забытая могила
Преступной,
но пленительной царицы.
Ночная
мгла несет свои обманы,
Встает
луна, как грешная сирена,
Бегут
белесоватые туманы,
И
из пещеры крадется гиена.
Ее
стенанья яростны и грубы,
Ее
глаза зловещи и унылы,
И
страшны угрожающие зубы
На
розоватом мраморе могилы.
«Смотри,
луна, влюбленная в безумных,
Смотрите,
звезды, стройные виденья,
И
темный Нил, владыка вод бесшумных,
И
бабочки, и птицы, и растенья.
Смотрите
все, как шерсть моя дыбится,
Как
блещут взоры злыми огоньками.
Неправда
ль, я такая же царица,
Как
та, что спит под этими камнями?
В
ней билось сердце, полное изменой,
Носили
смерть изогнутые брови,
Она
была такою же гиеной,
Она,
как я, любила запах крови».
По
деревням собаки воют в страхе,
В
домах рыдают маленькие дети,
И
хмурые хватаются феллахи
За
длинные, безжалостные плети.