Соловьи на кипарисах и над озером
луна,
Камень черный, камень белый, много
выпил я вина.
Мне сейчас бутылка пела громче
сердца моего:
«Мир лишь луч от лика друга, всё
иное – тень его!»
Виночерпия взлюбил я не сегодня, не
вчера,
Не вчера и не сегодня пьяный с
самого утра.
И хожу и похваляюсь, что узнал я
торжество:
«Мир лишь луч от лика друга, всё
иное – тень его!»
Я бродяга и трущобник, непутевый
человек,
Всё, чему я научился, всё забыл
теперь навек
Ради розовой усмешки и напева
одного:
«Мир лишь луч от лика друга, всё
иное – тень его!»
Вот иду я по могилам, где лежат мои
друзья,
О любви спросить у мертвых неужели
мне нельзя?
И кричит из ямы череп тайну гроба
своего:
«Мир лишь луч от лика друга, всё
иное – тень его!»
Под луною всколыхнулись в дымном
озере струи,
На высоких кипарисах замолчали
соловьи,
Лишь один запел так громко, тот, не
певший ничего:
«Мир лишь луч от лика друга, всё
иное – тень его!»