Измучен
огненной жарой,
Я
лёг за камнем на горе,
И
солнце плыло надо мной,
И
небо стало в серебре.
Цветы
склонялись с высоты
На
мрамор брошенной плиты,
Дышали
нежно, и была
Плита
горячая бела.
И
ящер средь зелёных трав,
Как
страшный и большой цветок,
К
лазури голову подняв,
Смотрел
и двинуться не мог.
Ах,
если б умер я в тот миг,
Я
твёрдо знаю, я б проник
К
богам, в Элизиум святой,
И
пил бы нектар золотой.
А
рай оставил бы для тех,
Кто
помнит ночь и верит в грех,
Кто
тайно каждому стеблю
Не
говорит свое «люблю».
<До мая 1913 года>