Шел по улице малютка.
Посинел и весь дрожал.
Шла дорогой той старушка,
Пожалела сироту...
Ледяная тиара гор –
Только бренному лику – рамка.
Я сегодня плющу – пробор
Провела на граните замка.
Я сегодня сосновый стан
Обгоняла на всех дорогах.
Я сегодня взяла тюльпан –
Как ребенка за подбородок.
16-17
августа 1936
Обнимаю тебя кругозором
Гор, гранитной короною скал.
(Занимаю тебя разговором –
Чтобы легче дышал, крепче спал.)
Феодального замка боками,
Меховыми руками плюща –
Знаешь – плющ, обнимающий камень
–
В сто четыре руки и ручья?
Но не жимолость я – и не плющ я!
Даже ты, что руки мне родней,
Не расплющен – а вольноотпущен
На все стороны мысли моей!
...Кругом клумбы и кругом
колодца,
Куда камень придет – седым!
Круговою порукой сиротства, –
Одиночеством – круглым моим!
(Так вплелась в мои русые пряди –
Не одна серебристая прядь!)
...И рекой, разошедшейся нá две –
Чтобы остров создать – и обнять.
Всей Савойей и всем Пиемонтом,
И – немножко хребет надломя –
Обнимаю тебя горизонтом
Голубым – и руками двумя!
21-24
августа 1936
(ПЕЩЕРА)
Могла бы – взяла бы
В утробу пещеры:
В пещеру дракона,
В трущобу пантеры.
В пантерины – лапы –
– Могла бы – взяла бы.
Природы – на лоно, природы – на
ложе.
Могла бы – свою же пантерину кожу
Сняла бы...
– Сдала бы трущобе – в учебу!
В кустову, в хвощeву, в ручьeву,
в плющeву, –
Туда, где в дремоте, и в смуте, и
в мраке,
Сплетаются ветви на вечные
браки...
Туда, где в граните, и в лыке, и
в млеке,
Сплетаются руки на вечные веки –
Как ветви – и реки...
В пещеру без света, в трущобу без
следу.
В листве бы, в плюще бы, в плюще
– как в плаще бы...
Ни белого света, ни черного
хлеба:
В росе бы, в листве бы, в листве
– как в родстве бы...
Чтоб в дверь – не стучалось,
В окно – не кричалось,
Чтоб впредь – не случалось,
Чтоб – ввек не кончалось!
Но мало – пещеры,
И мало – трущобы!
Могла бы – взяла бы
В пещеру – утробы.
Могла бы –
Взяла бы.
Савойя,
27 августа 1936
На льдине –
Любимый,
На мине –
Любимый,
На льдине, в Гвиане, в Геенне –
любимый.
В коросте – желанный,
С погоста – желанный:
Будь гостем! – лишь зубы да кости
– желанный!
Тоской подколенной
До тьмы провалéнной
Последнею схваткою чрева –
жаленный.
И нет такой ямы, и нет такой
бездны –
Любимый! желанный! жаленный!
болезный!
5-6
сентября 1936
Скороговоркой – ручья водой
Бьющей: – Любимый! больной!
родной!
Речитативом – тоски протяжней:
– Хилый! чуть-живый! сквозной!
бумажный!
От зева до чрева – продольным
разрезом:
– Любимый! желанный! жаленный!
болезный!
9
сентября 1936
Наконец-то встретила
Надобного – мне:
У кого-то смертная
Надоба – во мне.
Чтó для ока – радуга,
Злаку – чернозем –
Человеку – надоба
Человека – в нем.
Мне дождя, и радуги,
И руки – нужней
Человека надоба
Рук – в руке моей.
Это – шире Ладоги
И горы верней –
Человека надоба
Ран – в руке моей.
И за то, что с язвою
Мне принес ладонь –
Эту руку – сразу бы
За тебя в огонь!
11
сентября 1936
В мыслях об ином, инаком,
И ненайденном, как клад,
Шаг за шагом, мак за маком –
Обезглавила весь сад.
Так, когда-нибудь, в сухое
Лето, поля на краю,
Смерть рассеянной рукою
Снимет голову – мою.
5-6
сентября 1936