И била временем
волна.
Прошли года. Под
сенью храма
она состарилась
одна
в столбах
лазурных фимиама.
Порой, украсивши
главу
венком из трав благоуханных,
народ к иному
божеству
звала в глаголах
несказанных.
В закатный час,
покинув храм,
навстречу богу
шли сибиллы.
По беломраморным
щекам
струились крупные
бериллы.
И было небо вновь
пьяно
улыбкой брачною
закатов.
И рдело золотом
оно
и темным пурпуром
гранатов.