Снежные люди устроены,
Снежные боги при них.
Люди, как каста,
утроены,
Бог – дополнительный
стих.
Месяцем боги отмечены,
Кровью ущербной Луны,
В членах они изувечены,
Быть как отдельность
должны.
Те, – как болезнью
слоновою
Важно распучив живот, –
С алчностью смотрят
суровою,
Мир это пища им в рот.
Те, развернув семипалые
Руки, по тысяче рук,
Зубы оскалили алые, –
Надо почтенья вокруг.
Те, разукрасившись
блестками, –
Женская будет статья, –
Вместе с мужчинами –
тезками
Славят восторг бытия.
Груди у них поразвешаны
Вроде как будто лозы,
Взоры глядящих утешены,
Даже до нежной слезы.
Дальше герои вельможные,
Палица в каждой руке,
Это – столпы
придорожные,
Дамбы в великой реке.
Если без них, так
разъедется
Влага в чрезмерный
разлив,
Лоб здесь у каждого
медится,
Каждый охранно красив.
Дальше – со лбом
убегающим,
Это советники все,
Взором мерцают мигающим
В мудрой и хитрой красе.
Зная, что столь
предпочтителен
Зад пред неверным
крылом,
Их хоровод умилителен,
Каждый мешок здесь
мешком.
Дальше – фигуры
медвежие,
Храбрости бравый оплот,
Кровью помазаны, свежие.
Сильные, добрый народ.
Я освятил их заклятьями,
Кровью своей окропил,
Будьте здесь слитными
братьями,
Связью устойных стропил.
Я освятил их напевами,
Кровью и птиц и зверей,
Будьте как юноши с
девами,
В страсти любовной
своей.
Я освятил их гаданьями,
Кровью ущербной Луны,
Будьте моими созданьями,
Будьте, хочу, вы должны.
Я прохожу в этом
множестве.
Кровью я лики кроплю,
Царствуйте здесь в
многобожестве,
Каждого я полюблю.
Будут вам жертвы
багряные,
Алости снова и вновь,
Капли кроплю я румяные,
Чару влагаю я в кровь.