Ушла. Но гиацинты ждали,
И день не разбудил окна,
И в легких складках
женской шали
Цвела ночная тишина.
В косых лучах вечерней
пыли,
Я знаю, ты придешь опять
Благоуханьем нильских
лилий
Меня пленять и опьянять.
Мне слабость этих рук
знакома,
И эта шепчущая речь,
И стройной талии истома,
И матовость покатых
плеч.
Но в имени твоем –
безмерность,
И рыжий сумрак глаз
твоих
Таит змеиную неверность
И ночь преданий
грозовых.
И, миру дольнему
подвластна,
Меж всех – не знаешь ты
одна,
Каким раденьям ты причастна,
Какою верой крещена.
Войди, своей не зная
воли,
И, добрая, в глаза
взгляни,
И темным взором острой
боли
Живое сердце полосни.
Вползи ко мне змеей
ползучей,
В глухую полночь оглуши,
Устами томными замучай,
Косою черной задуши.
31 марта 1907