Так вот где жизнь таила
грани:
Стол, телефон и голос
грустный…
Так сталь стилета остро
ранит,
И сердце, вдруг, без
боли хрустнет.
И мир, весь мир, –
желаний, счастий,
(Вселенная солнц,
звезд, земель их),
Испеплен,
рухнет, – чьи-то части, –
Лечь в память, трупа
онемелей!
Я знал, я ждал,
предвидел, мерил,
Но смерть всегда
нова! – Не так ли
Кураре, краткий дар
Америк,
Вжигает в кровь свои
пентакли?
И раньше было: жизнь
межила
Пути, чтоб вскрыть иные
дали…
Но юность, юность
билась в жилах,
Сны, умирая, новых
ждали!
И вот – все ночь.
Старик упрямый,
Ты ль в сотый круг
шагнешь мгновенно?
А сталь стилета входит
прямо,
И яд шипит по тленным
венам.
Я ждал, гадал, как
сердце хрустнет,
Как рок меж роз
декабрьских ранит…
Но – стол, звонок да
голос грустный…
Так вот где жизнь таила
грани!
16 ноября 1923