Каждый полдень, когда в зачарованной
тверди
Мой мучитель смеется, прекрасный и
злой,
И почти незаметно качаются жерди
Чутких сосен, истекших пахучей
смолой,
В этот парк одиноких, безжизненных
мумий,–
Кем влекомый, не знаю, – один прихожу
Принимать возникающий траур
раздумий,
По часам созерцать роковую межу.
...Я люблю этих хилых, измученных
пьяниц,
Допивающих нектар последних минут,
Их надорванный кашель, их блеклый
румянец,
Круг их мыслей и чувств – круг, в
котором замкнут
Бедный мозг, изнемогший под тяжестью
скорби...
Бедный мозг, отраженный в широких
зрачках,
Ты кричишь – обессиленный – Urbi et
Orbi*
Про победную смерть, про мучительный
страх!..
...Словно призрак, скользить средь
печального царства,
Подходить к обреченным, притворно
скорбя,
Видеть близкую смерть – я не знаю
лекарства,
Я не знаю бальзама нужней для себя.
Отделенный от мертвых одной лишь
ступенью,
Упиваюсь болезненным сном наяву...
Убежав от живых, предаюсь утешенью:
Пусть где жизнь, я – мертвец, но где
смерть – я живу!
1908
_________
*Городу и Миру (лат.).