Всегда рабыня, но с
родиной царей
На смуглой грýди
И с государственной
печатью
Взамен серьги у уха,
То девушка с мечом, не
знавшая зачатья,
То повитуха мятежей –
старуха,
Ты поворачиваешь
страницы книги той,
Где почерк был нажим
руки морей,
Чернилами сверкали
ночью люди,
Расстрел царей был
гневным знаком восклицанья,
Победа войск служила
запятой,
А полем – многоточия,
Чье бешенство не робко,
Народный гнев воочию,
И трещины столетий –
скобкой.
1920, 1921