Не чертиком масленичным
Я раздуваю себя
До писка смешного
И рожи плаксивой
грудного ребенка.
Нет, я из братского
гроба
<И похорон>
Колокол Воли.
Руку свою подымаю
Сказать про опасность.
Далекий и бледный
Мною указан вам путь,
А не большими кострами
Для варки быка
На палубе вашей,
Вам знакомых и близких.
Да, я срывался и падал,
Тучи меня закрывали
И закрывают сейчас.
Но не вы ли падали
позже
<И гнали память
крушений>,
В камнях
<невольно> лепили
Тенью земною меня?
За то, что напомнил про
звезды
И был сквозняком быта
этих голяков,
Не раз вы оставляли
меня
И уносили мое платье,
Когда я переплывал
проливы песни,
И хохотали, что я гол.
Вы же себя раздевали
Через несколько лет,
Не заметив во мне
Событий вершины,
Пера руки времен
За думой писателя.
Я одиноким врачом
В доме сумасшедших
Пел свои песни –
лекарства.
1922